К марту 1944 года Василию Ворожейкину из деревни Красный Яр в Самарской области было 17 лет, он окончил 7 классов и вовсю работал на тракторе. Его отца призвали на службу в начале войны. Василий Павлович принял вызов без страха. После полуторамесячной подготовки в Пензенской области бойцов 3-го гвардейского танкового Котельниковского Краснознаменного ордена Суворова корпуса направили на Белорусский фронт. Здесь Василий какое-то время подносил провизию для бойцов в бочках, крепившихся за спиной, как рюкзаки. «Как-то бежим с ребятами втроем и чувствую, что-то спине горячо. Оказывается, мне пробили бочку и содержимое течет по спине», – вспоминает ветеран. Смерть прошла от него буквально на волоске, а вот большинству сослуживцев повезло меньше – почти все погибли в боях.

В январе 1945 года дивизию перекинули в Польшу. Добирались пешком, марши порой бывали по 30 километров. «Я попал к командиру взвода сибиряку-таёжнику – большой и добрый мужик был, – вспоминает Василий Павлович. – Он увидел, что я еле иду, взял мою винтовку, вещи и пошёл дальше, я за ним еле-еле. Порой казалось, что сил уже нет даже, чтобы встать, но более старшие товарищи помогали, подбадривали. На перекуре все отдыхали, а я варил кашу, искал воду. Я был самый младший – берегли они меня, следили, чтобы лишний раз не высовывался из окопа».

Даже спустя почти 75 лет Василий Павлович не обо всём может и хочет вспоминать. Смерть постоянно шла за ним по пятам, начиная от гибели сослуживцев, заканчивая упавшим рядом с ним снарядом с песком (боевой снаряд подорвал домик санитарок) и тем, что в пригороде Риги войска базировались на кладбище – боец отстреливался из окопа, стоя на гробу. Медаль «За отвагу» боец получил в кровопролитном бою в марте 1945 года вблизи польской станции Коница. «Наградили тех, кто остался в живых», – вспоминает Василий Павлович.

Дивизия не дошла до Берлина 45 километров – её повернули обратно в Польшу, на Данциг (Гданьск). Здесь немцы отступили, оставив власовцев. По воспоминаниям ветерана, они страшно сопротивлялись и говорили, что уничтожат всех славян. Перед боем Василий Павлович положил в правый карман медицинский перевязочный пакет и пополз с пулемётом «Максим» в сторону врага. Рядом разорвался снаряд, ранило друга Сашу из Ульяновка, а следом и Василия Павловича. «Чувствую, что в боку горячо – это я уже после узнал, что осколок попал в грудь и вышел через бок, – рассказывает ветеран. – Комвзвода за ноги вытащил меня из кювета, я шепчу: «в правом кармане…». Перевязали меня прямо поверх шинели, очнулся я в полевом госпитале. Наш командир, лейтенант, присел ко мне на кровать, а я вижу: у него уха нет, голова забинтована. Потом нас на самолёте отправили из Польши в госпиталь в Пензу. Там я лечился полгода и встретил День Победы».

Отцу Василия Павловича не довелось вернуться домой – в 1945 году он написал последнее письмо, в котором сообщил, что едет домой. Так и не доехал – он погиб где-то под Берлином, точное место не установлено до сих пор.

После окончания войны решением командования Василия Павловича направили на работу в одну из частей Советской группы войск на территории Германии в качестве инструктора. В городе Веймар Василий Павлович стал механиком-водителем. «Я исколесил всё на тридцатьчетверке (танк Т-34). Я любил эту машину, всё в ней знал, она мне как родная», – вспоминает ветеран эти годы и добавляет, что тогда ему удалось твёрдо встать на ноги.

После возвращения на родину Василий Павлович устроился лекальщиком на один из самарских заводов, на котором производили самолёты. Затем его вызвали слесарем в Нижнекамск, а оттуда земляк позвал его в Чайковский. Так в 1974 году ветеран устроился на завод «Уралоргсинтез» слесарем-лекальщиком, где проработал вплоть до выхода на пенсию. А спустя шесть дней снова вернулся ещё на четыре года, слесарем-инструментальщиком. На заводе он всегда был в числе активистов, руководителем партийной ячейки. «Потому что через коленку не могу. Надо всё делать качественно», – говорит ветеран.

Василий Павлович и по сей день живёт в Чайковском, который стал для него уже родным. Он сохранил ясный ум и крепкую память, с удовольствием общается с молодежью, но обижается, что ветеранов вспоминают только в преддверии 9 мая, а в остальные дни даже не здороваются.

«Не дай Бог никому пройти через то, что выпало нам. Если бы молодежь видела хоть часть того, что видели мы, она бы относилась к нам с большим уважением», – говорит Василий Павлович.